Вкус к смерти - Питер О`Доннел

— Что?!

— Вот-вот. Я тоже чуть было не подпрыгнул. Потом я кое-что проверил… — Макуиртэр перелистал блокнот и нашел запись, озаглавленную «Ааронсон». — Он был старым другом Тарранта. Мы узнали, что он начал что-то подозревать, и решили избавиться от него как можно быстрее. Пристайн не стал его слушать, но, вероятно, Таррант стал бы.

— Но что там делала Блейз?

Макуиртэр пожал плечами.

— Непонятно. Но так или иначе, они опоздали. Им не удалось ничего узнать. А если они и догадываются о чем-то, то это уже забота Большого парня, не наша.

— Да уж. — В голосе Габриэля прозвучало удовлетворение. — Наши люди следят за международными разговорами?

— Постоянно. Не могу утверждать, что Гарвин не сделал ни одного звонка, но в записях для нас нет ничего интересного.

— Не огорчайся. — Вдруг Габриэль усмехнулся. — Ты идиот, Макуиртэр, впрочем, как и я. Гарвин где-то затаился со слепой девушкой. Я уверен, что он найдет способ связаться с Блейз и та примчится сюда. И приведет нас к Гарвину. Так что предупреди всех наших в аэропортах.

Макуиртэр хохотнул, и в его глазах вспыхнули холодные огоньки. Спрятав блокнот, он вышел из номера.

Глава 6

Стивен Колльер вышел из таможенного зала аэропорта. Ему было немного не по себе. Закат уже окрасил полнеба в пурпурно-красный цвет, но, несмотря на довольно поздний час, жара все еще не спадала. Носильщик, подхвативший два его чемодана, спросил:

— Que hotel quiere usted, senor?[2]

— Отель «Санта Роза», Кадле Торрелла.

— Bueno[3].

Подъехало такси. Колльер смотрел, как загружали в машину его багаж. Модести Блейз, которая, очевидно, следовала за ним, была где-то поблизости, но он точно не знал где. В лондонский аэропорт они приехали порознь. Семь с половиной часов провели на «Боинге-707», но Стив летел туристским классом, а Модести первым.

Он не испытывал ни возбуждения, ни страха. Все происходящее представлялось Колльеру каким-то нереальным. В двадцати шагах от него стояла патрульная машина с двумя полицейскими в форме. Все вокруг казалось спокойным и совершенно безопасным. Трудно было поверить, что где-то рядом находятся люди, уже в течение четырех дней охотящиеся за Вилли Гарвином и слепой девушкой.

Стивен дал носильщику доллар и сел в такси, размышляя, когда же он снова увидит этот аэропорт. Через день, неделю?

— Мы там не задержимся, — пообещала Модести Блейз. — Только не нервничай и не считай оставшиеся часы. Запомни, ты приехал для переговоров по поводу перевода твоей книги. Но из-за острого расстройства желудка большую часть времени вынужден проводить в отеле. Может, все это займет несколько часов, а может, и больше.

Такси тронулось с места, и Колльер начал репетировать. Он корчил гримасы и показывал пальцем на свой живот.

Минут через пять после его отъезда из здания аэропорта вышла Модести Блейз. За ней следовал носильщик с тележкой. Она была в легком голубом платье с белой отделкой, а в руках держала только маленькую дамскую сумочку. Когда она поравнялась с полицейским автомобилем, дверца его открылась, и на тротуар выбрался высокий стройный мужчина в летней форме оливково-зеленого цвета. На боку у него болталась кобура. У полицейского было удлиненное худощавое лицо, большие глаза, спокойные и проницательные, и длинные, свисающие подковой усы.

Он остановился напротив Модести Блейз и неторопливо поднял руку.

— Мисс Блейз?

— Да.

— Мне бы хотелось, чтобы вы проследовали со мной, если вас это не затруднит. — По-английски он говорил почти безупречно. — Капитан Сагаста, городская полиция Панама-Сити.

Несколько секунд Модести молча смотрела на него.

— Ничего не понимаю.

— Насколько я знаю, вы уже и раньше бывали в Панаме?

— Да. Пять или шесть лет назад.

— То же самое записано и в наших досье, мисс Блейз. После вашего визита у нас возникли кое-какие неясности, от которых мы и хотим избавиться, раз уж вы снова к нам прибыли.

— Понимаю. — Она немного помолчала. — Но, может быть, я могу сначала занять номер в гостинице? Я намерена остановиться в «Хилтоне»…

— Боюсь, что нет, мисс Блейз. Регистрация, формальности… — Он пожал плечами. — Боюсь, что это затянется надолго.

Она опять помолчала, потом сказала:

— Если можно, мне бы хотелось сделать один телефонный звонок.

— Может быть, позже. А сейчас, будьте добры, садитесь в машину.

Когда Макуиртэр вошел для доклада в спальню Габриэля, он выглядел довольно мрачным. Габриэль, сняв пиджак, лежал на кровати, положив руки под голову и закрыв глаза.

— Она здесь, — сообщил Макуиртэр. — Но ее задержала полиция, чтобы закончить какое-то расследование, начатое несколько лет назад. — Он пожал плечами. — Они могут продержать ее и час-другой, и Бог знает сколько времени. Один из моих людей уже наблюдает за полицейским участком.

Габриэль открыл глаза и приподнялся на постели. Проговорил сквозь зубы:

— Она нам нужна, и немедленно. Заплати кому-нибудь, но освободи ее.

— Она у Сагасты. — Макуиртэр поморщился. — Его не купишь. Конечно, можно обратиться и повыше, но Сагаста такой упрямец, что нам потребуется слишком много времени.

На столике у кровати зазвонил телефон. Габриэль кивнул, и Макуиртэр взял трубку.

— А, это ты, Рейли, — сказал он и через несколько секунд попросил: — Не клади трубку. — Прикрыв микрофон рукой, Макуиртэр возбужденно сообщил Габриэлю: — Рейли наткнулся на след. Он обратился в маленькую мастерскую, где-то здесь на берегу, чтобы отремонтировать киль у нашей яхты. Мы слегка повредили его, когда скреблись днищем по камням на мелководье в ту ночь. И парень из мастерской сказал ему — просто так, чтобы поболтать, — что где-то за Пуэрто-де-Чоррера живет один англичанин.

— В Панаме живет множество англичан, — холодно заметил Габриэль.

— Но этот высокий и светловолосый… с огромным шрамом на руке в форме буквы «S». — Габриэль медленно сел, Макуиртэр продолжал: — И похоже, прячется от кого-то. У него есть собственная машина, но он несколько дней назад брал у них фургончик, чтобы съездить в Панама-Сити. Одет был как местный.

Странные огоньки сверкнули в глазах Габриэля.

— Прикажи Рейли все тщательно проверить, отыскать дом и организовать наблюдение, но осторожно. И пусть держится подальше. Гарвин чует опасность издалека.

Макуиртэр отдал по телефону несколько распоряжений. Когда он положил трубку, Габриэль добавил:

— Как только стемнеет, подготовь группу. — Он глубоко вздохнул. — Но учти, что действовать нужно так, чтобы и мышь не ускользнула. Ты понял меня?

Полицейская машина плавно скользила по Авенида-Сентраль. Мимо проплыл древний двуглавый собор, сверкающий куполами в лучах заходящего солнца. На западе виднелся пик горы Энкон. Его грандиозный силуэт возвышался над путаницей аллей и базаров, над рядами современных зданий и старинных испанских построек, над широкими транспортными магистралями, запруженными потоками автомобилей, и лабиринтами древних улочек, заселенных метисами и неграми, китайцами и индусами, европейцами и индейцами.

Машина свернула к полицейскому участку и въехала в задний дворик. Капитан Сагаста вышел из автомобиля и, открыв дверцу, подал руку Модести. По дороге из аэропорта они не обменялись ни словом.

Когда они вошли в кабинет Сагасты, он закрыл дверь, повесил на крючок фуражку и придвинул Модести стул. Так же молча он протянул ей пачку сигарет, затем чиркнул дешевой зажигалкой. Потом сел на вращающееся кресло за свой рабочий стол и тоже закурил сигарету. Слегка откинувшись назад, он смотрел на Модести Блейз, не скрывая восхищения.

Она улыбнулась и кивнула ему.

— Очень мило с вашей стороны, капитан. Кстати, примите мои поздравления. За каких-то пять лет пройти путь от сержанта до капитана — совсем не плохо для честного полицейского.

Сагаста широко улыбнулся в ответ.

— Вы мало что сказали, когда звонили из Лондона. Расскажите теперь. Только, пожалуйста, помните, что я и до сих пор честный полицейский.

Модести знала, что он имел в виду. Пять лет назад она приезжала сюда к одному из своих людей. Ей нужны были новые контакты, и, стараясь приобрести их, она попыталась подкупить молодого полицейского сержанта Мигеля Сагасту. Но, как ни удивительно, ее постигла неудача. Он просто рассмеялся ей в лицо и заявил, что он честный полицейский. Эта заезженная фраза, произносящаяся в доброй сотне полицейских фильмов, почему-то понравилась им обоим. Модести даже обрадовалась, что на этот раз ее дела в Панаме носили почти законный характер — просто торговля на одном из самых оживленных морских перекрестков мира. Тот факт, что товары были крадеными, не имел решающего значения. Их украли не в Панаме. Это было главное для Сагасты.

Однако ее присутствие всерьез встревожило совсем других людей, например, Маррока Чигро, контролирующего процветающую сеть проституции в Панаме. Маррок пожелал, чтобы с Модести Блейз приключился какой-нибудь несчастный случай. Через пять дней после этого в полицию позвонил человек, не назвавший своего имени, после беседы с которым Сагаста помчался в старый заброшенный склад, где и обнаружил Маррока — без сознания, раненного в руку. Кругом были разбросаны документы из его личного сейфа. С помощью этих бумаг удалось доказать на суде факты преступной деятельности Маррока, и того упрятали за решетку на целых десять лет. Правда, через четыре года он умер, так и не выйдя на свободу.